Главная Кротофилин Фото Поэзия Проза жизни Живопись Старьё Кротофилину никто не пишет

Загадочные курицы

Загадочная курица, фото

Стремление связать причину со следствием в повседневной жизни порождает массу суеверий - безумных, великих, глупых. Стюарт Вайз, американский психолог, объясняет это на примере Уэйда Боггса, бывшего игрока бейсбольной команды "Нью-Йорк Янкиз". Он был уверен, что выступит лучше, если съест курицу с лимоном, приготовленную по его рецепту. На протяжении двадцати лет перед каждой игрой он ел эту птицу. Он также подходил к своему месту за четыре шага, никогда не наступал на запачканную линию разметки на поле, а когда готовился отбивать мяч, то битой рисовал перед собой еврейскую букву хе.

Точно так же поступает женщина, которая в день выигрыша в лото была в зеленых туфлях и после этого стала считать их своим счастливым талисманом. Аналогичным образом мыслит игрок в кости, выкрикивающий желанное число перед броском, или студент, который садится сдавать экзамен только со своей "счастливой ручкой". Мы не можем отбросить наши врожденные инстинкты выживания и продолжаем вести себя подобно голубям Скиннера. Даже если женщина в зеленых туфлях больше не выиграет, она попытается объяснить себе, почему на этот раз обувь ее подвела. Возможно, она неправильно завязала шнурки?

Многие до сих пор считают, что ходить под лестницей - это дурная примета и что кроличья лапка приносит удачу, носят магические браслеты и скрещивают пальцы. Стюарт Вайз с коллегой как-то раз обнаружили, что они стали единственными пассажирами самолета, согласившимися сесть на тринадцатый ряд, когда билеты на все остальные места были распроданы. "Неужели люди считают, что тринадцатый ряд постигнет более трагическая судьба, чем все остальные?" - удивляется он.

В здании, в котором я работал, - самом высоком в Великобритании - нет тринадцатого этажа. Конечно, он там есть, но его обозначили другим числом. Вероятно, это здание построил человек, боявшийся числа тринадцать. Служащий отеля в Бостоне сообщил мне, что гости не хотели останавливаться в номере 666. Как выяснилось, не без причины. Номер содрогался от шума холодильников и кондиционеров. Неподалеку, в одном из оплотов американской науки - Массачусетском технологическом институте, - поколения студентов, проходя мимо бронзовой статуи Джорджа Истмена, трут его нос на удачу. Особых усилий не требует, а там, смотришь, вдруг поможет?

Вайз говорит, что многие люди относятся к суевериям как к некой форме страхования. Они действуют подобно Блэзу Паскалю - французскому философу XVII века, который считал, что лучше уж верить в Бога - "на всякий случай". Если есть хотя бы незначительный шанс, что ад и рай существуют, то необходимо изучить христианскую веру, чтобы избежать вечного проклятия. Точно так же многие люди убеждают себя, что если они обойдут лестницу, а не пройдут под ней, то с ними ничего не случится.

Сегодня эти суеверия особенно поражают, поскольку многие настаивают на том, что наука победила, а магия проиграла. Причина в том, что многие научные идеи воспринимаются скептически. Этому способствует проведение закрытых экспериментов, математика, плацебо, повторяемость, экспертные оценки и другие ловушки научного мира. Результатом бесконечного диалога между теорией и экспериментом является база объективных знаний и, самое главное, то, что эти знания дополняют друг друга. То, что химики знают о структуре генетического материала наследственности (ДНК), совпадает с тем, что молекулярные биологи знают о единицах наследственности (генах), с наблюдениями зоологов за ползающими, бегающими и летающими созданиями природы, с расчетами темпов эволюции на компьютере и находками археологов в земле и геологических слоях.

Однако временной разрыв между научным пониманием и его практической реализацией настолько велик, что связь между причиной и следствием теряется. Потребовались века, чтобы каждый понял, что "научный" доктор вылечит болезнь лучше - скажем, таблеткой пенициллина, - чем какой-нибудь Снейп травами, зельями и заклинаниями. Точно так же потребовались века, чтобы отделить астрономию от астрологии и ее предполагаемой способности оценивать тайное влияние звезд на жизнь людей.

Роджер Хайфилд

Проза жизни "Гарри Поттер" и наука: Настоящее волшебство